Медицинская тайна в МЛС

Если вы оказались в СИЗО и иных МЛС, кроме всего прочего, вы лишаетесь права на медицинскую тайну. Такое изъятие гражданских прав не предусмотрено ни одним законом, но фактически сохранить медицинскую тайну просто невозможно.

Суд, СИЗО и медицинская тайна

Знаете старый анекдот про то, как в палату постучалась медсестра, а потом молча зашла, подняла пациенту одеяло, побрила пах, укрыла его одеялом и ушла? Обалдевший от такого пациент задался только одним вопросом: “А зачем, вы собственно стучались?”

В далёком 2017 году на одном из слушаний судья предложила мне давать показания в закрытом судебном заседании, так как будут, в том числе и с моей стороны, озвучиваться сведения медицинского характера. В голове тогда тоже возник этот вопрос: “А собственно зачем?”

В зале только обвиняемые по делу и их адвокаты, а они про мой бренный организм знают уже больше, чем про свой. И не потому что я болтушка и делюсь своими диагнозами, как каким-то жизненным достижением. Я, вообще-то, как английские аристократы, считаю, что здоровье, политика и религия не являются темами для светских бесед.

Закрытое судебное заседание даст вам гарантию, что в зале не будет слушателей, СМИ, и что протоколы и судебные документы выложенные в открытый доступ не будут содержать ваши медицинские сведения. От распространения данной информации иными лицами, которые в соответствии с законом в зале присутствовать будут, вы не застрахованы.

Сохранить медицинскую тайну в суде особенно сложно тем, кто имеет подельников.

Когда я первый раз писала апелляционную жалобу на меру пресечения, я даже и представить не могла, что оказывается, жалобу в суде скопировали и отправили всем моим подельникам.

То есть, если я в жалобе указываю состояние своего здоровья, озвучиваю диагнозы, то эту информацию напрямую направляют посторонним мне людям (несмотря на предъявленное обвинение по одной статье, родными и близкими они мне не стали). Я считала, что состояние моего здоровья веский повод изменить мне меру пресечения и описала всё как на духу.

Очень неожиданно было в прогулочном боксике увидеть ксерокопию своей апеляшки. Видимо, кто-то из тех, кто так и не стал мне родным и близким, захватил с собой ненужную бумажку, на лавочку подстелить, да так и оставил. Соответственно таким образом круг ознакомленных с моими диагнозами расширился в разы.

Мне даже малява приходила от какого-то кавалера галантного, на моей же ксерокопированной апеляшке со словами: “Я всё про тебя знаю, меня всё устраивает, давай дружить”. Смешно сейчас вспоминать, конечно, а вот тогда меня бомбануло.

Я намеренно называю тайну медицинской, а не врачебной, хотя во всех регулирующих этот аспект документах она указывается именно как врачебная.

Конечно же не исключены случаи разглашения информации непосредственно от медицинских сотрудников. Самая главная причина невозможности сохранить информацию медицинского характера – это сама система оказания медицинской помощи в МЛС, так как при оказании медицинской помощи таковой и врачебных манипуляциях часто присутствуют третьи лица, врачами не являющиеся, и врачебную тайну хранить не обязанные.

К любому врачу, будь то стоматолог, фтизиатр или инфекционист, ведут толпой, соответственно вся эта толпа уже в курсе обращения к данному врачу. То есть, сам факт обращения уже разглашается по сути.

Говоря о СИЗО, если просишь пригласить врача, то вас вряд ли выведут к врачу или врач зайдёт в камеру, а остальных содержащихся в этой камере выведут, скорее всего предложат продиктовать все ваши симптомы в кормяк.

Всё это будут слышать находящиеся в камере и инспектор на коридоре. Через него же произведут обследование и вероятней всего лечение. Мне через кормяк чего только не лечили, даже уколы ставили, при том на полном серьёзе предлагали подставить ягодицу. Я опрометчиво отказывалась и подставляла плечо, а могла бы сейчас иметь в своём арсенале историю, как в кормяк пятую точку показывала.

Мне даже комиссионный осмотр психиатров делали в СИЗО в присутствии сокамерниц . Чтобы понять всю абсурдность ситуации представьте насколько вы готовы быть откровенны с психиатром в присутствии третьих лиц.

О какой-либо корректности со стороны сотрудников и говорить не стоит, девочки – это же такие девочки, и профессиональная этика никогда не будет превалировать над желанием обсудить всё, что взору доступно (кстати, мужчины тоже в этом замечены были).

Тему здоровья особо смакуют, фельдшер без зазрения совести расскажет инспектору на коридоре о том, кто наркоман, у кого ВИЧ, у кого сколько абортов, ну и остальные пикантные подробности медицинской карты.

А врачебная тайна?! Нет, не слышали. То что не расскажет фельдшер или врач, инспектор сам прекрасно услышит во время нахождения медиков в камере: инспектор по инструкции стоит возле двери.

Медицинская тайна в ИК

ИК и медицинская тайна вообще не совместимы. Начнём с того, что в МСЧ работают осужденные, официально уборщицами. Но с учётом вечной нехватки сотрудников, осужденные выполняют часть их работы, в том числе, имеют доступ к медкартам. Так что всё, что в этих картах написано, легко становится достоянием общественности.

Конечно же, с самого первого дня пребывания в ИК, с вашим состоянием здоровья будет ознакомлена дневалка карантина. В её обязанности входит брать препараты для осужденных карантина, но медики ножки свои не бьют и в карантин препараты не разносят, а вновь прибывшие осужденные самостоятельно тоже пройти в МСЧ не могут – карантин.

В силу того, что я передвигаюсь на коляске и таскать меня каждый день в МСЧ было затруднительно, препараты мне получала какая-нибудь осужденная. МСЧ просто назначала осужденную, которая мне будет приносить таблетки. Она же в устной форме доносила мне информацию от медиков. Зачем меня вызывать в МСЧ, тем более я вообще персона неприятная и почему-то постоянно требую какого-то лечения (глупая, правда? разве они там для этого?). Можно же просто на словах мне передать что угодно, хоть результаты анализов, хоть решение о смене лечения и не терзать свой взор моей унылой внешностью.

Стоит отметить, что в соответствии Приказом Министерства юстиции РФ от 16 декабря 2016 г. No 295 “Об утверждении Правил внутреннего распорядка исправительных учреждений”, медицинская помощь осужденным оказывается на основании Федерального закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ “Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации”, ст. 13 которого указывает что, даже факт обращения за медицинской помощью не должен разглашаться, не говоря уже о назначенном лечении. Таким образом, даже выдачу таблеток должны осуществлять только медицинские сотрудники и непосредственно осужденному.

Опять же о корректности: для любого сотрудника учреждения, никакого отношения не имеющего в медицинскому персоналу в порядке вещей проявлять интерес в вашему здоровью с дальнейшим его обсуждением уже не с вами.

Когда я впервые из ИК выезжала за пределы учреждения в больницу, сопровождали меня три замечательные представительницы отдела охраны. К середине пути, когда им надоело обсуждать бытовые проблемы, мужиков и начальство, а я просто обалдела от свалившегося на меня потока информации (по качеству этой информации я бы даже назвала это кучей) прозвучал от одной из них ко мне вопрос, по поводу моего состояния здоровья и причин нахождения в инвалидной коляске. От меня прозвучал вполне нормальный ответ, про то, что мои проблемы со здоровьем к её профессиональной деятельности отношения не имеют. Видимо мой ответ сотрудницу не удовлетворил, она пристегнула меня коляске наручниками, а оставшуюся дорогу зачем-то пинала по коляске, наверно, предполагала, что я не выдержу и всё-таки назову причины инвалидности.

Однажды, так же при выезде в больницу, явынуждена была слушать как сотрудницы обсуждают состояние здоровья осужденной, которую недавно сопровождали. Я конечно же спросила не смущает ли их, что они не имеют права разглашать эти сведения. На что получила ответ, что сотрудники буквально живут с нами и о чём им ещё разговаривать. Конечно, это многое объясняет, я то думала, что отбываю наказание, а тут оказывается со мной живут. Наверное, когда с человеком живёшь, между вами не должно быть никаких секретов.

При проведении любых медицинских манипуляций за пределами учреждения, в кабинете врача с осужденным присутствует так же и конвой, а они не являются медицинскими сотрудниками и непосредственно на них закон о врачебной тайне не распространяется. Они слышат и не видят всё, что там происходит и как показывает мой опыт это потом распространяют и обсуждают.

Я обращалась к администрации учреждения с вопросом, почему сотрудники так бесцеремонно себя ведут. Меня уверили, что для сотрудников есть инструкция о неразглашении, но ознакомить с ней отказались, я же всё-таки не сотрудник. Да и вообще посоветовали не заморачиваться так: “на каждый роток не накинешь платок” и делать скидку на человеческий фактор (помню, помню… со мной живут).

Если всё-таки есть желание, что бы ваша медицинская тайна в местах лишения свободы была сохранена, рекомендую, при составлении жалоб опираться на следующие законы: